Эмили Дикинсон: почему её называют «Белой затворницей»?
15 мая 1886 года маленький провинциальный городок Амхерст штата Массачусетс навсегда утратил свою главную «достопримечательность». В этот день умерла Эмили Дикинсон – наверное, самая странная жительница этого скучного благопристойного местечка, прозванная «белой затворницей». Свое прозвище она получила за то, что последние 20 лет практически не покидала пределов своего дома, носила только белое и даже с редкими посетителями разговаривала через приоткрытую дверь... То, что она при этом еще писала стихи (совершенно не собираясь их публиковать), лишь добавляло штрих к ее странности. Вряд ли жители Амхерста понимали в тот день, что они хоронят величайшую поэтессу – наверное, самую великую за всю историю Соединенных Штатов.
США вообще очень долго не везло с поэзией, а отдельные исключения лишь подтверждали правило. Эдгара По – кумира всех европейских романтиков и символистов – на родине признали лишь в ХХ веке! Уитмен долгое время считался возмутительным маргиналом. А успешный Г.У. Лонгфелло явно не дотягивал по «гамбургскому счету» до своей американской славы (европейцев он поразил лишь «Песней о Гайавате» – блестящей поэтической переработкой индейского фольклора). В 1910 г. США потеряют еще одного замечательного поэта – Т.С. Элиота, который эмигрирует в Великобританию, объявив Америку «царством вульгарности».
Что уж тогда говорить о провинциальной девушке из пуританской семьи? Даже книги пытливая Эмили доставала тайком с помощью брата (отец пытался оградить дочь от дурного влияния светской литературы).
Эмили Дикинсон (1830-1886)
Она доросла до того, чтобы, бросив Игрушки, что стали ей не нужны, Принять почетную должность Женщины и жены.
И если о чем-то она скучает – О прежних днях, о тоске, О первых надеждах или о злате, Истончившемся на руке,
Она об этом молчит – как море, Что прячет чудовищ и жемчуга, И только сама она знает – Как она глубока.
Возможно никто бы так и не узнал, что за таинство творилось за стенами дома на Мэйн-стрит, если бы 15 апреля 1862 года Томас Хиггинсон – известный в то время литератор и критик – не получил странное письмо с несколькими не менее странными стихами.
Наши новые руки Отработали каждый прием Ювелирной тактики В детских играх с Песком.
Начинающая поэтесса просила у него ответа на вопрос, насколько «дышат» ее стихи и спрашивала совета: «…я хотела бы учиться – Можете ли вы сказать мне – как растут в вышину – или это нечто не передаваемое словами – как Мелодия или Волшебство? …Когда я допустила ошибку – и Вы не побоитесь указать ее – я буду лишь искренне уважать – Вас».
И манера письма, и манера стихов поразили маститого литератора, но и заставили крепко призадуматься. Он ощутил неподдельную искренность и силу этих стихов, но, с другой стороны, его шокировала их «хаотичность и небрежность». Критик ответил прямо – стихи «живые», но публиковать их пока не стоит.
