Как великосветская барыня Екатерина Федоровна Муравьева продолжила дело своих сыновей-декабристов?
Декабрьские события 1825 года и последовавшие за ними аресты, суд и скорая расправа над участниками восстания болью отозвались в сердцах тысяч людей по всей России. Конечно, больше всего горя они принесли родным и близким осужденных. Непростое решение приняли вслед за Екатериной Трубецкой жены и невесты декабристов, отправившиеся в далекую Сибирь, хотя это обрекало их не только на физические и моральные мучения, но и на лишение дворянских прав.
Общественное мнение было на стороне этих отважных женщин, но главное, их поддержали родные, на руках которых оставались малолетние дети «государственных преступников». Так уж сложилось, что о родителях декабристов мы знаем значительно меньше, чем об их женах, а ведь среди них были удивительные по силе характера и самоотверженности люди. Несомненно, все эти эпитеты в полной мере можно отнести к матери двух декабристов Екатерине Федоровне Муравьевой, которая вопреки требованиям власти оказывала солидную финансовую поддержку осужденным участникам восстания, а их женам помогала уехать в Сибирь.
Екатерина родилась в 1771 году в семье Федора Михайловича Колокольцова, одного из богатейших дворян России, чьи имения с тысячами крепостных были разбросаны по всей стране. Отца девочки отличало не только богатство, но и успешная государственная служба, он получил чин тайного советника, стал сенатором и бароном.
Девочка с детства отличалась не только красотой, но и сильным характером, что было редкостью для барышень того времени. Она относительно поздно, но по обоюдной любви, вышла замуж за гвардейского капитана Михаила Никитича Муравьева. В семье царила атмосфера счастья и любви. Их большой и гостеприимный дом в Петербурге на Караванной стал центром притяжения для многих людей. «По воскресеньям у них бывали семейные обеды, и случалось, что за стол садилось человек семьдесят! Тут были и военные генералы, и сенаторы, и безусая молодежь, блестящие кавалергарды и скромные провинциалы – все это были родственники, близкие и дальние», – вспоминала А. Бибикова. А родственниками и друзьями семьи были известнейшие люди того времени: Батюшков, Жуковский, Державин, Карамзин, Муравьев-Апостол (отец трех будущих декабристов).
Стремительно развивалась и карьера Михаила Муравьева, вскоре он стал попечителем Московского университета и заместителем (товарищем) министра народного просвещения. Как одному из образованнейших людей своего времени, ему поручили преподавать курс истории царским сыновьям – Александру (будущему императору), Константину и Николаю, который, став императором, отправит на каторгу его детей.
П.Ф. Соколов. Муравьев Никита Михайлович
М.Н. Муравьев умер в 1807 году, и все заботы о воспитании детей всецело взяла на себя Екатерина, которая не доверяла это ответственное дело нянькам и гувернерам. Оставив светскую жизнь, она посвятила себя Никите (ему было 11 лет) и Александру (5 лет). Дети получили прекрасное образование, но немаловажно, что они выросли патриотами. В 1812 году четырнадцатилетний Никита вступил в армию, из заграничного похода вернулся уже подпоручиком гвардии и кавалером ордена святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом. Военную карьеру вскоре избрал для себя и Александр.
К 1825 году Екатерина Федоровна была уже бабушкой. К этому времени Никита женился на графине Александре Чернышевой, у них родились дочь Екатерина и сын Михаил. Казалось, в жизни стареющей Екатерины Муравьевой все складывается хорошо: дети успешно служат – Никита уже капитан Генерального штаба, Александр корнет в гвардии, подрастают внуки, чего еще желать на склоне жизни. Но все изменилось 14 декабря 1825 года, в одночасье превратив её в мать «государственных преступников».
П.Ф. Соколов. Муравьев Александр Михайлович
Екатерина Федоровна не смирилась с постигшим её ударом, она срочно вернулась из имения в Петербург, поселилась в доме на набережной Фонтанки и развила бурную деятельность. Муравьева подкупала охранников Петропавловки, пыталась передавать в крепость провизию, деньги и одежду, часами вместе с невесткой на барке плавала вдоль равелина, стремясь даже этим поддержать арестованных. Засыпала письмами императора, надеясь на снисхождение и напоминая, что его воспитателем был отец арестованных Никиты и Александра Муравьевых.
Ответа на письма она не получала, но сами письма сохранились в архиве. Во одно из безответных обращений Муравьевой: «Всемилостивейший государь! Только отчаянье, в котором я нахожусь, могло придать мне смелости просить Ваше Императорское Величество в такой радостный день рождения Всемилостивейшей Государыни! Услышьте голос рыдания и мольбы несчастной матери, которая припадает к Вашим стопам и обливается слезами. Проявите божественное милосердие, простите заблуждение ума и сердца, вспомните об отце, который был учителем Государя. Всемилостивейший государь! Спасите несчастное семейство от гибели, всю жизнь буду молить Творца сохранить Ваше здоровье, сниспослать Вам всяческие блага!».
